Критик А.Зайцев и монахи

Критик А.Зайцев разругал мою поэму «Толга».

«Православие, также как и поэзия оказались совершенно случайными гостями на «пиру духа» автора… Конечно, если рассматривать стихи как веселую работу, то мы можем поздравить  сочинителя с тем, что ему можно присвоить титул  нового автора «Гаврилиады»…», вся рецензия в том же духе.

Я сначала огорчился от плохой рецензии. Как это литератор А.Зайцев не понял истории, как наша современница, горожанка, пятьдесят лет прожившая без Бога, возомнила, что уверовала и хочет уйти в монастырь? История написана простеньким стихом, легко читается и полна бытовых подробностей нашей сегодняшней жизни.

Потом я расстраиваться перестал – ведь есть другие отзывы.

«…Доброе отношение к людям передается и читателю, вызывая добрые чувства…Очень хорошо сказано в поэме о сути монашества…

«Не тот монах, не пьет кто и не ест.
Не тот монах, кто слепо любит крест.
А тот, кто среди суетных идей
Себя спасает и других людей!»

Это написал настоящий монах, даже, видите, привел мои четыре строчки.

Затем я, более того,  обрадовался, когда прочитал в chto_chitat, что материал книги А.Зайцева об Антонии Сурожском пропущен через личность автора. Хорошо, что А.Зайцев в моей поэме ничего не понял и не пропустил через свою личность.

Как стать настоящим поэтом?

Андрей Зайцев

Толга: Избранное/ Михаил Лифшиц — М.: Издательский дом «Парад», 2006.

Не писал стихов
И не пиши!
Лучше погуляй
И подыши.
За перо
поспешно
Не берись,
От стола
подальше
Уберись.

Эти строки известного пародиста Александра Иванова приходят на ум, когда читаешь поэму Михаила Лифшица «Толга».  Если верить надписи на книжке, то автор сочинял свое творение больше года, и в результате читатель получает два десятка  страниц рифмованного текста, содержание которого лучше всего передает сам господин стихотворец: «Писать стихи – веселая работа».  Что ж, каждый имеет право на свое мнение, с результатами «веселой работы» мы еще познакомим читателей, а пока побережем их время и здоровье и перескажем  содержание виршей презренной прозой. Немолодая героиня лет пятидесяти во время празднования своего день рождения неожиданно решает уйти в монастырь. Муж и взрослые дочери особенно не возражают, ошарашенные гости поедают праздничный стол, два месяца уходят на сборы и развод,  и Татьяну (Автор называет героиню весьма поэтическим именем) везет в Толгский монастырь из Москвы приятель мужа Сергей, который тоже разменял полувековой юбилей. В дороге между ними возникают сексуальные отношения,   и в результате герои быстренько осматривают обитель с небольшим экскурсом в ее историю, легонечко каются,  думают об ухе, которую они сварят, и возвращаются в Москву. При этом главный герой обещает больше не наставлять рога мужьям, а belleTatiana не прочь вернуться в семью ко взрослым дочерям и мужу.  Православие, также как и поэзия оказались совершенно случайными гостями на «пиру духа» автора, который в творческом вдохновении ваяет следующие строки

Нет, он сначала мучился   всерьез/: Во-первых, Таньку трахнул, не довез, /А во-вторых, виденье: лес, грибы… /«Уж нет ли тут пророчества, судьбы?..

В принципе, это четверостишье содержит в себе все содержание поэмы – немножко мистики про пророчество, чуть-чуть природы с грибами, немножко сексуального скандала и раскаяния грешника.  В этих бессмертных строках также виден и стиль автора – его способность к рифмовке и  бодрый ритм, которым так хорошо описывать все, что угодно. Нам остается лишь понять  идейный замысел  лайт-поэмы о лайт-грешниках, и здесь господин стихотворец вновь спешит на помощь читателю:

Писать стихи – веселая работа!/ Писать для дуры – непосильный труд:/ Ты пишешь поздравительное что-то,/ А из тебя насмешки злые прут!

Конечно, если рассматривать стихи как веселую работу, то мы можем поздравить  сочинителя с тем, что ему можно присвоить титул  нового автора «Гаврилиады» («Гаврила был примерным мужем/Гаврила женам верен был»). Для всех же остальных рискнем напомнить строки Владимира Маяковского, который не был поэтом православным, но был поэтом настоящим:

Поэзия — та же добыча радия.
В грамм добыча, в годы труды.
Изводишь единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды.
Но как испепеляюще слов этих жжение
Рядом с тлением слова-сырца.
Эти слова приводят в движение
Тысячи лет миллионов сердца

LiveJournal от 19.05.2009 г.