Дверь мне открыла черная девушка лет тридцати, хорошенькая, как божий день… лучше, как июльская ночь! Все, что нужно, торчало у нее из-под домашнего платья чрезвычайно соблазнительно, а лицо было такое веселое и доброе, что загляденье! Вот Серж, старый таракан, какую девицу закадрил! Лет двадцать пять разница в возрасте, не меньше! А ей-то зачем с ним якшаться? Ну, да, квартира в Лондоне, это — не баран начихал!
Одна у меня знакомая Сара, да и та — не еврейка. За Сарой маячила фигура огромного черного парня. Я вручил девушке цветы, а парню — бутылку Hennesy.
— Это мой друг из Эритреи Асахва! Асахва, это Роман, друг Сержа, тоже русский.
Из Эритреи? Может, и еврейка. У них там, в Эфиопии и в Эритрее, есть мусульмане, есть православные христиане, а есть иудеи. Библейская царица Савская завезла иудаизм в те края за тысячу лет до Рождества Христова. Царь Соломон и негритянская царица не только сложные загадки разгадывали в назидание потомкам, но и кое-чем другим занимались. Если царица Савская была такая же хорошенькая, как ее прадочка Сара, то я мудрого Соломона понимаю. Потом царица привезла в Африку по Красному морю полную лодку маленьких черненьких Соломоновичей. Последний император Эфиопии Хайле Силассие I считал себя прямым потомком царя Соломона. Один борзый посол России в Африке даже специальную экспедицию снарядил в негритянскую деревню, чтобы доказать, что предки Пушкина, хоть и негры, не ни в коем случае не иудеи, а происходят то ли из христианской, то ли из мусульманской половины деревни.
— Рад вас видеть, — сказал Асахва. — Русские — очень хорошие люди. Серж подарил Саре квартиру.
Сара говорила по-английски лучше меня, а Асахва — хуже. Квартира была небольшая, но уютная.
Мы сели на диване в гостиной.
— Хотите что-нибудь выпить? — спросил Асахва. — Русские любят водку. Но в это время дня водку пить еще рано. Хотите бренди с водой? Или виски с содовой?
— Как поживает Серж? — спросила Сара. — Я давно его не видела, наверное, два месяца… Он сейчас в Ницце с женой. Там, недалеко от Ниццы, есть пансионат для проблемных детей, в котором живет внук Сержа. Мальчик — сирота, отец его умер от химического отравления, а мать сбежала от больного ребенка.
— Не знаю, как ответить на ваш вопрос, — я действительно не знал, как живет Серж. — У Сержа нет человеческой жизни, он все время занят. Про проблемы с внуком я слышал, но не хотел бы о них говорить. У меня еще нет внуков, но я представляю, какое горе для дедушки, если внук тяжело болеет.
— Ну, вам еще рано иметь внуков! — улыбаясь в 32 зуба, сказал Асахва. — А у меня уже есть внук, хоть я моложе вас. Россия отстает от Африки, но Англия отстает от России и еще больше от Африки — англичане женятся в 35 лет, а внуки у них появляются в 70!
— Вы правы, я тоже думаю, что Серж очень страдает, — в глазах у Сары появились слезы сочувствия. Мы замолчали.
— Я не могу долго жить в Лондоне, здесь плохо для моей кожи, — Асахва двумя пальцами оттянул кожу на тыльной стороне ладони. — И жена сердится, когда я уезжаю к Саре. Скоро я вернусь домой и уже до следующего года не приеду. А Саре нравится жить в Лондоне, она не болеет. Сара стала настоящей британской леди, только черная немножко. И детей у Сары нет в 29 лет.
— За два месяца накопились письма на имя Сержа, — Сара обращалась ко мне, высказывания Асахвы она игнорировала. — Рекламную продукцию я отобрала, но оставшиеся десять писем могут иметь значение для него.
— В этом и состоит поручения Сержа. Он просил забрать у вас письма и привезти ему, — сказал я.
— В Ниццу?
— Нет, он в ближайшие дни прилетит в Москву, у него есть дела в Москве.
— Я бы с удовольствием передала письма через вас, но… — замялась Сара.
— Я напишу вам расписку, что взял письма с перечислением, какие именно. Мы так и договорились с Сержем, он не хотел, чтобы вы нервничали.
— Как это любезно с его стороны… и с вашей, — с облегчением сказала Сара. Теперь она была уверена, что поступает правильно.
— Мой прадедушка воевал с итальянцами в 1936 году. Слышали про конфликт в Абиссинии? Мой дед участвовал в гражданской войне, помогал свергнуть короля Хайле Селассие Первого. Мой отец служил в армии Израиля и тоже воевал. Раньше люди верили лозунгам. Я лозунгам не верю. Я считаю, что воевать вообще не надо. Я — пацифист! — продолжил свой монолог Асахва.
Сара принесла бумагу, и я по-русски написал на одном листе:
«Расписка
02 марта 2014 года, город Лондон.
Изъял у Сары Виндмил 10 (десять) нераспечатанных конвертов с корреспонденцией на имя С.М. Гу- сарова. Перечень прилагаю.
СКР, ссповд, п-к юстиции Роман Шваркевич».
А на другом: «Перечень» — и перечислил отправителей писем с No1 по No6 и 4 письма с No7 по No10 без указания отправителя.
Что ж, по закону, так по закону, товарищ генерал. Хотя и не совсем…
— Я совсем не умею читать по-русски. — Сара была смущена, она не ожидала, что я напишу расписку по-русски. — Что означают эти буквы?
— Первые три большие буквы — название организации, в которой я работаю. Мы собираемся привлечь Сержа.
— Как, новая работа? Мне казалось, что вы искренне обеспокоены излишней занятостью Сержа.