Почтовый ящик

— Таня, ты ошибаешься. Мы с Галей связаны по работе. Потом, у меня в лаборатории много нуждающихся в санаторно-курортном лечении, а Галя имеет вес в профкоме и может помочь. Вот, например, Валентине Михайловне нужна путевка в Кисловодск. Правда, Валентина Михайловна?..

Вот так-то вот… Струсил Сережа, отказался от своей Галочки, стоя перед судьями в лесочке у проходной, как апостол Петр отказался от Христа в Гефсиманском саду. Всю жизнь потом стыдился Сережа своего малодушия…

Валентина Михайловна молчала, и Сережа тоже замолчал. Заговорил Миша.

— Тань, мы-то с Валей тут при чем?

— Вы — коллектив, и можете высказать свое мнение, — ответила Таня.

— Но дело-то не коллективное, скорее семейное, — продолжал мягко уходить в сторону Миша.

— Я пригласила не весь коллектив, а только двух человек, которых уважаю, — попыталась наладить контакт Таня.

— Нет разницы, двоих или десятерых, — сказал Миша.

— Нет, так не годится. Перед вами морально разлагается человек, а вы не хотите его спасти? Вы что, боитесь, потому что Сергей — ваш начальник? — Таня призвала Мишу проявить гражданскую позицию.

— Вот что, — сказал Миша, отзываясь на Танин призыв быть твердым. — Шашни там у вас или не шашни, любовь у вас или профсоюзная работа, мы не знаем и знать не хотим. Ты как будто родителей вызвала в школу. А это не повод устраивать родительское собрание. Сама разбирайся со своим двоечником. Пошли, Валя.

Миша взял под руку Валентину Михайловну и повел к проходной. Танина затея не удалась. Она ошиблась в этих людях. Думала, что они принципиальные, ответственные, а они то ли трусы, то ли подхалимы.

Дальше Танины действия были просты и незатейливы: она устраивала мужу скандалы каждый день. Говорила, что должна быть для него «вне конкуренции», что она отдала ему молодость, родила
ему двоих прекрасных детей, и теперь, когда она уже в возрасте, он стал заглядываться на скверных женщин. Говорила, что не понимает, как это Сережа клюнул на такую жирную бабу, тогда как раньше ему нравились стройные женщины. Попрекала тем, что вытащила его из дальневосточной дыры, всем обеспечила, а он чем ей ответил?

Таня узнала телефон мужа разлучницы и позвонила ему, чтобы спросить, знает ли он про эту связь и как реагирует? Но тот отреагировал странно. Сказал, что единственное, чем они с Татьяной Андреевной могут отомстить, так это встретиться и в ответ на их неверность тоже наставить им рога. Он еще ерничает! Шут гороховый! Правильно говорят, муж и жена — одна сатана.

Таня не была особенно занята ни семьей, ни бытом, ни работой, и незаполненная душа ее полностью налилась обидой, возмущением, негодованием. Себя жалеть — каждый большой мастер.

А Сережа смотрел на кричащую жену и думал: «Чего она орет? Хорошо бы замолчала…» Сережа старался, чтобы дома не знали о конфликте, Таня же, напротив, хотела, чтобы гнусное поведение Сережи стало предметом семейного обсуждения.

Покричали, поговорили, потом прошло. Ни Сергей, ни Таня разводиться не собирались…

________

Увы, читатель, мой герой изменял жене. Такое предосудительное поведение Сергея Зуева нуждается в некоторых комментариях.

Интимная сторона семейной жизни не очень устраивала Сергея. Естественные поползновения мужа Татьяна могла пресечь грубым отказом. Могла уступить, но демонстрируя явное нежелание. Однажды сказала ему как будто выстраданное: «Слушай, я давно хотела тебя спросить, а ты не можешь без этого обойтись?» Сережа обиделся, замер, отодвинулся от жены. Потом целую неделю смирял свою плоть. Так он всегда поступал, когда его прогоняла жена, пока гормоны не перебарывали обиду: в конце концов, с какой стати терпеть! Любой повод для перерыва в интимных отношениях Таня использовала сполна. Если, например, болела Анна Петровна, то Татьяна устраивала переселение. Она ночевала с матерью, чтобы якобы помочь, если что, а Прокофьич спал в одной комнате с Сережей. Ночью Танька дрыхла без задних ног, а Прокофьич тащился, вздыхая и будя Сережу, в другую комнату, чтобы подать больной лекарство или питье. Комедия продолжалась и после выздоровления, Татьяна выгадывала каждую ночь, только бы не спать с мужем.

При всем при том Таня была абсолютно нормальной полнокровной женщиной, все у нее было на месте, и все центры удовольствия работали исправно. Не физическая неполноценность была причиной Таниных фокусов. Таня привыкла, что в любом деле она чуть в стороне от всех: на работе, дома, на садовом участке, в компании. Или по неспособности не могла участвовать в общем деле. Или уже и не поручали ей ничего. Заранее известно, без толку! Бывало, что и могла бы сделать, но привычно прикидывалась неспособной: «Ой! Уже так поздно, темно. Как я пойду? Ведь до булочной неблизко, а разгул преступности в городе налицо». И так же привычно махали на нее рукой и обходились без Тани. Но уж в постели Сергей не мог без нее обойтись. Вот Танька и куражилась. А тут, вишь ли, обошелся Серега без нее.

Круг общения Сергея был ограничен. Ни родственников, ни друзей детства вокруг него не было. Никаким посторонним делом он не увлекался. Его время было полностью поглощено семьей, работой, садовым участком и автомобилем с гаражом. Садовый участок, как филиал института, те же лица. В гараже, бывало, выпивал с мужиками. А так, все знакомые — с работы. И в гости ходили друг к другу, и отдыхать, случалось, вместе ездили, и в школе на родительских собраниях вместе сидели.

Добавить комментарий